Saaj Toma Ran
► Дата рождения и возраст: ► Раса: | ► Род занятий: |
► Внешность:
Рост: 195 см
Цвет глаз: желто-оранжевый, белок темный
Цвет волос: отсутствуют
Общее описание:
Как и многие коренные жители Хаварла, обладает яркой пестрой расцветкой ― преимущественно лазоревых оттенков. На лице, шее, ладонях и внутренней стороне бедра кожа светлее, вплоть до почти белых пятен на животе; на спине, наоборот, темнее и насыщеннее, с рваным узором и множеством едва заметных пятен (особенно хорошо узор читается на макушке). На скулы нанесен стойкий рисунок в виде вереницы темных пятнышек. Благодаря врожденному электромагнетизму частично светится в темноте (опять же, цепочками и россыпями лазурных и голубых огоньков).
Украшений не носит, приметных шрамов не имеет.
От большинства сородичей отличается более легким телосложением. В ряду своих братьев (и некоторых сестер) будет казаться низкорослым костлявым задохликом с узкими плечами и тонкой талией. Для рас Млечного Пути, впрочем, все тот же здоровенный абориген с бедром толщиной с саларианца.
Одеваться предпочитает скромно, неброско и неярко, но, в целом, неприхотлив. Чаще всего его можно видеть в стандартном (разве что, чуть ушитом) легком скафандре пилота в бурых и серых тонах.
► ХАРАКТЕР:
Обыкновенный ангара с оптимистичным нравом и легким характером. Как и всякий представитель своей расы, эмоциональный и непосредственный, немного неуклюжий, шумный, не обременен тактичностью. Самоуверенный, легкомысленный, наглый, иногда (если ситуация позволяет) оказывает дурь и наглядно демонстрирует, каким капризным и избалованным был в детстве. Если смеется, то на всю улицу, если грустит, то со слезами в три ручья, если скучает, то беспощадно спамит «счастливцу» в почтовый ящик. Весьма и весьма общительный, любопытный, из тех, кто без мыла залезет в любую щель. Падок на рискованные мероприятия, но, вместе с тем, никогда не станет зазря подвергать опасности чужие жизни (а иногда и вовсе может порядком допечь своей внезапной заботой). Хоть он иногда и производит впечатление самовлюбленного идиота, Саадж ― верный друг и соратник со сформированными понятиями ценностей и морали, да и с инстинктом сохранения у него все в порядке. Он хорошо воспитан (конечно, по меркам ангара), умен, быстро учится и всегда готов попробовать что-то новое. Никому не позволит ставить под сомнение свои способности, а потому легко ведется на «слабо». Не особенно религиозен, но верит в реинкарнацию. В своем отношении к чужакам до сих пор толком не определился: то доверчив и наивен, как младенец, то подозрителен, как Эфра после бессонной ночи. Любит драйв и экстремальное вождение, рисовать и петь (поет, пожалуй, даже неплохо), таинственное и неизведанное, веселые истории и прогулки под ночным небом, коллективный труд, командную работу и, конечно же, сладости. К последним с прибытием Инициативы в Элей добавилось еще и такое чудо как мороженное. Хоть лакомство и приходится подслащивать, за ведрышко мороженого Саадж сделает что угодно, хоть плюнет этому вашему Архонту в бублик.
► БИОГРАФИЯ:
Саадж родился на Хаварле, в (как это обычно и бывает у ангара) большой и дружной семье. Уже немолодая и порядком пострадавшая в войне с кеттами мать с трудом родила пятерых детей (доведя общее количество своих отпрысков до двадцати девяти), и Сааджу не повезло появиться на свет последним и самым слабым из всего выводка. Борьба за жизнь малыша продолжалась не один день, но, в конце концов, ему удалось выкарабкаться. Без последствий не обошлось: слабый иммунитет и хроническое заболевание дыхательных путей обрекли Сааджа за пожизненную необходимость принимать лекарства, а также на невыносимую опеку со стороны близких, на роль последыша, любимого сына, младшенького и отрады родительских глаз. Надо ли говорить, что если поначалу он прямо-таки купался во всеобщем обожании, то к подростковому возрасту все эти сюсюканья ему порядком поднадоели?
В остальном его жизнь мало отличалась от жизни любого другого ангара с Хаварла. Пожилая мать из кожи вон лезла, лишь бы не отпускать своего болезного от себя, но Саадж все равно сбегал из дома и охотился на халлирионов и галорнов, лазал по руинам, наблюдал из густых зарослей за реликтами и дразнил молодых неуклюжих эйрохов, а позже ― бегал в джунгли по поручениям исследователей и ученых или, схватив в руки первую попавшуюся винтовку (не снайперскую, с ними у него не заладилось), отстреливал кеттские патрули. Матери ругались, старшие братья и сестры неодобрительно качали головами, но Саадж не отступался от попыток доказать им, любимым, но излишне дотошным, что он ― не хуже и не слабее.
Получалось, в общем-то, так себе. Саадж не мог похвастаться ни физической формой, ни точностью стрельбы, а потому, поняв, что на врожденные таланты уповать не приходится, он взялся за учебу с усердием, которого хватило бы на десяток его более одаренных братьев и сестер. Те, стоит отдать им должное, поддерживали и помогали. Помыкавшись по разным областям, Саадж мало-помалу понял, чем хочет заниматься по жизни. Он так и не перерос своего детского желания превозмогать, доказывать и самоутверджаться, и однажды это желание привело его за руль братского челнока. Челнок, увы, спасти не удалось, но зато Саадж до глубины души проникся космическими (и не только) полетами.
Одного только умения летать для ремесла пилота было мало, и Саадж сутками занимался тем, что изучал звездные карты, историю появления в Элее Скверны, устройство двигателя, особенности материалов и собственное электромагнитное поле.
Несмотря на обстоятельства в виде Скверны, войны с кеттами и медленной гибели экосистемы Хаварла, Саадж никогда не мог назвать свою жизнь особенно трудной, а себя ― несчастным. Да, ему пришлось похоронить нескольких близких, но со временем боль забывалась, оставляя после себя только печальную, но искреннюю улыбку. Самой тяжелой потерей, пожалуй, стала приглянувшаяся ему девушка из семьи, главой которой вскоре суждено было стать Акксулу. Еще утром она весело флиртовала с Сааджем, а вечером он узнал, что ее разорвали кеттские призраки, так что даже хоронить оказалось нечего. Это происшествие надолго (но, к счастью, не навсегда) отбило у него охоту влюбляться снова.
На празднование совершеннолетия родные подарили Сааджу собственный челнок, и это стало началом новой вехи его жизни. С тех пор он постоянно пропадал где-то, носился по всему Элею, насколько хватало топлива, подбрасывал страждущих до нужных им миров, возил товары, сопровождал экспедиции, выслеживал кеттов ― в общем, занимался всем, на что только может сгодиться хороший пилот и инженер в условиях постоянного дрейфа и роста Скверны. Заинтересовала его и сама Скверна, и он начал потихоньку изучать ее, разумеется, не сообщая заботливым матерям о своем новом рискованном увлечении.
Со временем дела становились хуже. Кетты теснили ангара по всем фронтам, опустошали обитаемые миры и похищали целые поселения. Скверна разрасталась, разрушая атмосферы ближайших планет и перекрывая привычные межзвездные маршруты. Большое несчастье случилось со старыми друзьями и соседями семьи Сааджа ― с семьей Акксула. Сам Акксул на долгое время угодил в кеттский плен, откуда вернулся изменившимся до неузнаваемости и одержимым жаждой мести ― так Саадж потерял друга. К тому же, периодическая нехватка солнечного света в условиях пасмурных планет и космических перелетов пагубно сказалась на здоровье Сааджа, и ему пришлось перейти на более тяжелые препараты.
Появление очередных гостей из другой галактики порядком переполошило ангара, и даже Айя уже не казалась таким безопасным местом. Напряжение достигло критической отметки, когда из темного космоса вдруг вынырнул, как они это называли «ковчег», из «ковчега» ― корабль под названием «Буря», а из «Бури» ― смешное бледнолицее существо, назвавшееся «Первопроходцем». Саадж был на Айе, когда губернатор встречала эту Первопроходца в доках, и, стыдно признаться, ему тогда было бы спокойнее, если бы кто-то из Сопротивления «случайно» спустил курок. Он даже не особенно расстроился, когда несколько его братьев и сестер решили присоединиться к Роеккар.
Но, вопреки ожиданиям, правительство (то, что от него осталось спустя почти столетие войны с кеттами) настроилось на сотрудничество, и спустя какие-то две-три недели ангара уже вовсю летали на «Нексус», а инопланетяне с «Нексуса» свободно разгуливали по Айе, не говоря уже о других ангарских мирах, где эта Первопроходец ухитрялась везде сунуть свой нос, будь то веками запертое хранилище реликтов или древнейшие столпы ангарской культуры, и за рекордные сроки возводить оживленные поселения. Спасение Мошаэ Сефы показало Сааджу, что этим чужакам все-таки можно доверять. Любопытство вскоре пересилило опасение, и Саадж начал работать в том числе и с «Нексусом», которому, как оказалось, требовалась любая посильная помощь. Одновременно Саадж больше сблизился с Сопротивлением Эфры, но вступить туда так и не решился, предпочитая оставаться среди сочувствующих. Надо ли говорить, что дел у него ― пилота, способного с минимальным риском пройти сквозь Скверну, а кроме того инженера и неплохого бойца ― было невпроворот?
В конечном счете, эти залетные оказались не так уж и плохи. Такие странные и разные, они сражались с кеттами и возвращали планеты к жизни, и за считанные месяцы добились куда большего, чем ослабленные и, чего греха таить, почти отчаявшиеся ангара за много лет. Они все вместе показывали пример того, с каким рвением следует сражаться за выживание, и не боялись рисковать ― терять им было все равно нечего. Вылетая вместе с отрядом Сопротивления на битву за Меридиан, Саадж искренне восхищался пришельцами, а после полагал, что цветущий мир внутри исполинской металлической сферы для них ― вполне заслуженная награда.
► ЗНАНИЯ И НАВЫКИ:
В первую очередь, отличный пилот, чем оправданно гордится. Прекрасно ориентируется как в атмосфере большинства пригодных для жизни планет Элея, так и в сгущениях Скверны. Способен посадить свой челнок даже в самых экстремальных условиях (правда, не факт, что оттуда получится взлететь). Машинку, впрочем, бережет, подарок все-таки.
Кроме челноков умеет водить и другую ангарскую и кеттскую технику. Постепенно осваивает управление транспортом Инициативы (когда подворачивается возможность).
Хорошо обученный и опытный инженер, может на коленке починить дрона и собрать передатчик чуть ли не из палок и грязи. Сам себя считает скорее ремонтником и специалистом широкого профиля со склонностью к импровизации. Достаточно везуч (или это интуиция?), чтобы самопальные девайсы не взрывались прямо в руках.
Прошел базовый курс выживания в дикой природе и изучил основы ведения затяжной открытой и партизанской войн. Умеет охотиться, разводить костры, ставить палатки, не есть ядовитые ягоды (хотя в последнее время на родине с этим было туго), прятаться, ориентироваться в лесу, заметать следы и, наоборот, выслеживать, и так далее. Может оказать первую медицинскую помощь, из-за врожденного заболевания неплохо разбирается в лекарствах. Знает кое-какие приемы ближнего боя, но пользуется ими редко ― крепыша из него не вышло, а кетты все-таки покрыты костью, бить им по морде себе дороже. Хорошо стреляет из пистолета на средней и близкой дистанциях (носит с собой «Ашиор»), на дальней подводит глазомер. Умело обращается с фирааном (любым, но с собой носит электрический), но, опять же, из ножен его достает нечасто.
Прекрасно освоил собственное биоэлектрическое поле и охотно им пользуется, будь то сиюминутное желание треснуть обидчика током или вполне взвешенное решение стянуть щиты у Посвященного Немного контролирует природное свечение кожи.
Хорошо знает и продолжает изучать теорию Скверны.
Не очень хорошо рисует и довольно сносно поет.
► СВЯЗЬ:
Skype SilverDrein, онлайн частый
► ПОЖЕЛАНИЯ И ПРЕДПОЛАГАЕМЫЙ ТЕМП ИГРЫ:
В общем-то, играть могу во что угодно, потому и персонаж такой довольно универсальный. Темп разный, но обычно быстро-средний, в кураже и угаре могу и по 4-5 постов в день. Неприхотлив к сюжетам и непривередлив к соигрокам.
► ПРОБНЫЙ ПОСТ:
Воелд был красивой планетой. Да, ледяной пустыней, кишащей кеттами, но красивой. Саадж всегда радовался, когда ему по какому-то делу приходилось вбивать в навигационный компьютер давно запомнившиеся наизусть координаты Воелда. Иногда ему даже выдавалась свободная минутка, и тогда он сажал челнок на какое-нибудь заснеженное плато, втискивался в плотный трехслойный комбинезон, выходил наружу, задирал голову и подолгу всматривался в густое иссиня-черное небо, укрытое рваными лоскутами облаков. Ну, как подолгу — минут по пятнадцать-двадцать, пока не возникала угроза схлопотать серьезное воспаление.
В этот раз получилось куда менее романтично. Саадж как раз занимался запуском очередного электромагнитного датчика для сбора данных о Скверне, когда его вызвал какой-то тип с «Нексуса» (его контактные данные давно разошлись по всему Элею, а потому спрашивать имя не было большого смысла) и вежливо попросил слетать на Воелд. Дескать, группа саларианцев — тех самых смешных тощих, как щепки, большеглазых чужаков — должна была раздобыть там какие-то данные о кеттах, и неплохо было бы их оттуда забрать. В идеале, живых и с данными.
Делов-то. Саадж без лишних вопросов согласился, вырубил связь, вернул драгоценный датчик на специальную стойку в задней части челнока и взял курс на старый добрый Воелд. Он бывал здесь десятки раз (в том числе и после того, как человеческая Первопроходец активировала хранилище), а потому без приключений миновал атмосферу и повел «Таве» низко над поверхностью. С Течикса уже передали координаты встречи.
Все должно было пройти гладко, как по накатанной. Поработать с Инициативой и чуть лучше узнать чужаков, дать пинка под зад кеттам, прогуляться на бодрящем морозе — сплошные плюсы. Обычно Инициатива еще и возмещала расходы на топливо и ущерб, причиненный «Таве», так что за свою машинку Саадж обычно бывал спокоен.
В общем, ничто не предвещало кеттского каравана (а как еще назвать вереницу смешных пузатых тележек в сопровождении десятка вооруженных пеших?) за одним из сугробов. И все бы ничего, да кетты, похоже, не хотели, чтобы над головой у них летало что-то крупнее снежинок. Зенитных орудий и средств противовоздушной обороны на тележках, к счастью, не оказалось, но их и не понадобилось. Красочно обругав кеттов по матерям, Саадж заложил пару крутых виражей, но бортовой компьютер все равно издевательски заморгал красной лампочкой и сообщил о повреждениях системы охлаждения двигателя.
Эти поганые кетты, стоя по колено в снегу, своими энергетическими пукалками умудрились подпалить хвост его ненаглядному «Таве»!
А брат ведь учил: не летай низко, малыш Саадж. Кто бы послушал брата.
Челноку необходим был экстренный ремонт, а для ремонта — экстренная посадка. Улюлюкающие кетты быстро скрылись из виду, и Саадж бегло сверился с координатами. Одного взгляда на карту ему оказалось достаточно, чтобы понять: до назначенного места эвакуации он попросту не дотянет, двигатель полыхнет раньше.
Впрочем, был один способ. Гладко, как по накатанной, верно?
Выжимая из подбитого челнока допустимый максимум мощности и неизбежно теряя высоту, Саадж направил его к тому, что когда-то было океаном, а теперь — многокилометровым пластом почти идеально ровного льда. Приподняв нос, «Таве» неуклюже плюхнулся на брюхо и со скрежетом заскользил вперед, оставляя за собой белесую борозду воды и ледяной крошки. Саадж поджал губы, стиснул в руках штурвал и пару раз повторил себе, что все будет нормально, что от челнока ничего не отвалится, что лед не проломится и что он быстренько все починит, всех подберет и вечером безмятежно будет потягивать горячую травяную настойку в свете солнечного нагревателя.
Челнок подпрыгнул на кочке, едва не приложив при этом Сааджа затылком о переборку, жалобно заскрипел и принялся медленно разворачиваться, сбавляя скорость. В итоге его развернуло так, что по льду он несся задом наперед — и очень кстати, потому что избежать столкновения с нагромождением острых скал Сааджу удалось, только вновь ненадолго включив двигатель.
Остановившись, «Таве» тяжело завалился набок, всхрапнул и затих. Карта подсказывала, что до места встречи они не дотянули какие-то полсотни метров.
Недолго думая, Саадж натянул на голову шлем и выпрыгнул из челнока. Пока все системы были отключены, риск возгорания или еще какой напасти практически отсутствовал, а саларианцам могла… точнее, им совершенно точно требовалась помощь — из-за высокой скальной гряды, врезавшейся глубоко в толщу льда, доносились звуки выстрелов.
Выбежав на открытое пространство, Саадж убедился в том, что не прогадал: по заснеженному склону к месту встречи торопились саларианцы. Кетты преследовали их буквально по пятам. И как эти долговязые, интересно, собирались эвакуироваться, не избавившись от хвоста? Между прочим, такие же кетты пару минут назад проделали пару дырок в обшивке «Таве»!
Кеттов Саадж насчитал четверых. Будь он снайпером, то сейчас легко снял бы минимум двух — на открытом пространстве замерзшего океана всех было видно, как на ладони. Но увы, снайпером он не был. Сняв с пояса пистолет, Саадж помахал руками, привлекая внимание саларианцев, а когда те подбежали к нему, удивленно взглянул на, кажется, мертвого и обильно перемазанного почему-то зеленой — совсем как у кеттов — кровью.
Спрашивать, впрочем, было некогда: кетты уже вовсю их обстреливали. Но если Сааджу и саларианцам повезло с укрытием в виде все тех же скал, то кетты все еще топтались посреди залива — как раз там, куда надобно было посадить челнок. Довольно разулыбавшись в респиратор, Саадж прицелился и сноровисто сократил количество кеттов с четырех до трех.
— Челнок подбит, — сообщил он ближайшему саларианцу, перезаряжаясь. — Я починю, но нужно немного времени.
Отредактировано Saaj Toma Ran (2017-04-27 21:51:00)
